КУЛЬТУРНЫЙ
ЛАНДШАФТ КАК ОБЪЕКТ ДИСКУССИИ
Г.А. Исаченко
Санкт-Петербургский государственный университет,
Факультет географии и геоэкологии
greg@gi1395.spb.edu
скачать доклад
в формате Word
Понятие "культурный
ландшафт", введенное в научный оборот в начале XX в., обрело
необычайную популярность на рубеже второго и третьего тысячелетий.
Оно оказалось в фокусе интересов исследователей, традиционно
делившихся до сих пор на "естественников" и "гуманитариев".
Контексты, где фигурирует сочетание "культурный ландшафт",
поражают своим разнообразием - как, впрочем, и варианты употребления
базового термина "ландшафт". Поле трактовок культурного
ландшафта чрезвычайно обширно - от представлений об "идеальных
ландшафтах", возможных лишь в прекрасном будущем, до любых
участков земной поверхности, на которые человек когда-либо обратил
свое внимание. В ряде текстов термин "культурный ландшафт"
вполне заменим словами "пространство", "территория",
"местность", "место". В других случаях объекты,
рассматриваемые в качестве культурных ландшафтов, вообще трудно
привязать к какой-либо конкретной территории.
Узловые пункты развернувшихся сейчас (устно и в печати) дискуссий
о содержании этого понятия можно обозначить следующим образом:
1. Соотношение природной и культурной составляющих в культурном
ландшафте. В ряде работ, выполненных в русле гуманитарной географии,
роль природных факторов в формировании культурного ландшафта
сведена к фону, пейзажу - то есть внешней составляющей ландшафта
(Туровский, 1998 и др.). Согласно схеме В.Н. Калуцкова (2000),
природный ландшафт - такая же составная часть культурного ландшафта,
как и, например, местная языковая система и местное сообщество.
В работах Ю.А. Веденина и его коллег по Российскому НИИ культурного
и природного наследия, наряду с признанием вклада природных
процессов, явно акцентируется роль интеллектуальной и духовной
деятельности в формировании культурных ландшафтов (Веденин,
1997 и др.). Ю.А. Веденин и М.Е. Кулешова (2001) включают в
культурный ландшафт, наряду с топонимами, архивные и библиографические
источники, а также разнообразные предметы, указывающие на связь
ландшафта с историческими событиями.
По-видимому, ставить вопрос о "приоритетности" природного
(либо культурного) начала в культурном ландшафте не имеет особого
смысла. Во всяком случае, первое из них всегда предшествует
второму во времени, никуда, впрочем, не исчезая в ходе как "интеллектуально-созидательной",
так и "рутинной жизнеобеспечивающей" (по Ю.А. Веденину)
деятельности человека.
Никакой ландшафт (даже если исходить из этимологии этого термина)
не существует без территории, иначе говоря, имеет более или
менее четкие пространственные границы. Идея ландшафта, в том
виде, как она зародилась в России и Германии на рубеже XIX и
XX вв. - это прежде всего идея связи между различными природными
телами (явлениями), а также деятельностью человека в пределах
конкретных территорий. Поэтому прежде чем включать в культурный
ландшафт те или иные объекты или явления, необходимо применить
критерий тесноты связи. Такие творения человека, как произведения
живописи, литературы, музыки, созданы в определенных ландшафтах
и несут на себе их отпечаток (хотя и не всегда). Однако затем
у этих "порождений" начинается своя жизнь, вовсе не
связанная с конкретной территорией - в отличие, например, от
"неподвижных" архитектурных сооружений. Пространственный
аспект искусства необходимо изучать, но едва ли "прикрепление"
всех без исключения произведений искусства к каким-либо культурным
ландшафтам придаст этому изучению новые грани.
2. Категория смысла в культурном ландшафте. Так, В.Л. Каганский
(2001) считает культурным ландшафтом всякое земное пространство,
которое определенная группа людей освоила утилитарно, семантически
и символически. Действительно, человек, обживая некоторую территорию
(пространство), "осмысляет" ее, наделяя системой местных
географических названий, символикой, местным фольклором и т.п.
При этом не всегда смыслы, придаваемые разным местам (ландшафтам),
имеют сугубо позитивный характер.
Изучение семантики и символики различных ландшафтов находится
только в начальной стадии и, судя по достигнутым результатам,
весьма плодотворно и увлекательно. Заманчиво использовать категорию
смысла (а также цели, поскольку всякая деятельность человека,
как правило, целенаправленна) в качестве критерия выделения
культурного ландшафта. Однако можно поставить вопрос и по-другому:
много ли на Земле ландшафтов, человеком не "осмысленных"?
Например, фантастически огромные болота Западной Сибири, до
сих пор не обжитые (если не считать кое-где проведения по ним
дорог), едва ли можно рассматривать в качестве ландшафтов, не
наделенных смыслом - ибо они давно известны коренному населению,
имеют богатую топонимику (причем как на языках коренных народов,
так и русскую) и свою мифологию. В то же время по всем естественнонаучным
критериям большинство из этих крупнейших болотных массивов,
никогда не затрагивавшихся мелиорацией - типичные девственные
(т.е. целиком природные) ландшафты.
Строго говоря, осмыслен любой ландшафт, с которым имеет дело
человек. Для необитаемых территорий началом "осмысления"
можно условно считать первое нанесение на карту и получение
собственного имени. Стало быть, смыслы есть и у поверхности
ледяного купола Антарктиды. В таком (символически-семантическом)
аспекте ткань культурных ландшафтов Земли непрерывна. Более
того, один и тот же (территориально) ландшафт может быть полем
"интерференции смыслов" в различных культурах (сообществах
людей) - как во времени, так и в пространстве.
Таким образом, придание исключительной роли категории смысла
при выделении и изучении культурных ландшафтов ведет, по сути
дела, к безграничному расширению сферы применения этого термина.
Кстати, В.Л. Каганский в своей книге 2001 г., для краткости
именуя "культурный ландшафт" просто ландшафтом, фактически
ставит знак равенства между двумя этим терминами (а также пространством,
территорией).
3. Существование нематериальной (духовной) составляющей у культурных
ландшафтов. Представители гуманитарной географии, не говоря
уже о "чистых" гуманитариях (филологах, историках,
этнографах и др.), как правило, уделяют особое внимание рассмотрению
духовных начал местности (genius loci). Духовность ландшафта
служит важнейшим объектом изучения в так называемой сакральной
географии.
Трудно отрицать существование духа (а также души) у большинства
обжитых человеком ландшафтов. Однако вопрос, можно ли изучать
эту сторону культурных ландшафтов методами "традиционной"
науки, остается открытым. Несомненно, что дух местности - порождение
определенного исторического периода и культуры конкретного сообщества
людей; поэтому он не всегда воспринимается вне этой культуры.
Так, русская национальная святыня - ландшафт окрестностей сел
Михайловского и Тригорского на Псковщине - едва ли будет духовно
воспринят иностранцем, для которого Пушкин - ничего не значащее
имя. Можно утверждать, что "духовная нагрузка" ландшафта
характеризует его определенное состояние на фоне более стабильных
во времени (как правило, природных) составляющих.
4. Иерархия культурных ландшафтов. Среди большого потока текстов
о культурных ландшафтах очень мало работ, где рассматривались
бы культурные ландшафты конкретной территории в их пространственной
иерархии. Как правило, любая попытка картографирования сложных
территориальных комплексов (к которым, без сомнения, относятся
и культурные ландшафты) приводит к необходимости установления
иерархии последних. Едва ли целесообразно механическое перенесение
всего аппарата классического ландшафтоведения (включая детально
разработанную морфологию ландшафта) в исследование культурных
ландшафтов. На этом пути можно зайти далеко, называя, например,
помойку во дворе многоэтажного дома "элементарным культурным
ландшафтом" (кто возразит, что это своего рода отражение
культуры дома в целом?), а городскую свалку - "культурным
урочищем". Догматические подходы опасны в любом исследовании,
однако невозможно отрицать, что культурные ландшафты разноуровенны
(разномасштабны), а многие из них, по сути дела, "вложены"
друг в друга. Представляется, что при изучении их иерархии,
а также пространственных границ и взаимных переходов плодотворно
понятие природно-культурный комплекс (или природно-культурный
территориальный комплекс), уже используемое рядом авторов.
Резюмируя сказанное, можно констатировать, что современное понятие
"культурный ландшафт" развивается в двух основных
направлениях. Одно из них находится в русле классического ландшафтоведения.
Здесь акцент делается на термине "ландшафт", и культурный
ландшафт рассматривается как "двуединый" комплекс,
где действуют как природные (спонтанные) процессы, так и процессы,
инициированные человеческой деятельностью (в том числе управляемые
или контролируемые человеком). К понимаемому таким образом культурному
ландшафту применимы методы динамического ландшафтоведения, то
есть можно исследовать его структуру и функционирование с соответствующими
потоками вещества, энергии и информации, а также картографировать
в разных масштабах. При этом необходимо учитывать, что не все
привнесенные человеком особенности культурного ландшафта объяснимы
с рационалистической точки зрения; здесь часто присутствует
"иррациональные" элементы (например, сакрального характера),
которые можно понять только в рамках определенной культуры.
С этих позиций понятие "культурный ландшафт" предпочтительнее
термина "антропогенный ландшафт", имеющего широкое
хождение в географии, главным образом благодаря работам Ф.Н.
Милькова. Кроме того, второй термин неудачен по его прямому
смыслу ("ландшафт, сделанный человеком") - на что
уже не раз указывалось в географической литературе.
Второе направление можно обозначить как междисциплинарное. Здесь
культурный ландшафт, исследуемый с участием представителей гуманитарных
дисциплин (а нередко - только "гуманитариями"), давно
уже "оторвался" от ландшафта, а нередко - и от территории.
Явный акцент в таком изучении делается на термине "культура",
причем изучаются в основном "порождения" людей, населяющих
(населявших) конкретные ландшафты - от древних рун и саг до
политических предпочтений. Речь идет, скорее, о прочтении ландшафтов
и их образов (в самом широком смысле) средствами гуманитарных
наук. Эти средства довольно многообразны и дают интересные результаты,
но нельзя забывать, что любое "прочтение" ландшафта
конкретным исследователем неизбежно несет на себе отпечаток
соответствующих социокультурных установок.
Нужно констатировать, что "вырвавшееся на волю" понятие
культурного ландшафта уложить в какое-либо прокрустово ложе
невозможно, да и не нужно - как и, например, требовать от специалистов-этнографов
или фольклористов погружения в терминологию и методологию классического
ландшафтоведения.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Остальные материалы раздела:
2. Колбовский Е.Ю. Ландшафт
в зеркале культурологии.
3. Колбовский Е.Ю.Морозова В.В. Ландшафт
и хронотоп: история освоения территории и становление культурного
ландшафта.
4. Коломейцева О.В. Культурный ландшафт
российского города.
5. Красовская Т.М. К вопросу классификации
культурных ландшафтов севера России.
